Менеджмент - Питер Друкер - Будущее, которое уже случилось

Относительно будущего мы точно знаем следующее:

• его нельзя узнать;

• оно будет отличаться от того, что есть сейчас, и от того, чего мы ожидаем.

Эти утверждения не слишком-то новые или неожиданные, но они отличаются далеко идущими последствиями.

1. Любая попытка исходить в сегодняшних действиях и обязательствах от предсказаний на будущее будет бесплодной. Лучшее, на что можно надеяться, — это предугадать будущее воздействие тех событий, которые уже необратимо произошли.

2. Но именно потому, что будущее будет другим и что его невозможно предсказать, оно может развиваться совершенно неожиданным образом. Пытаться построить будущее по своим планам — занятие рискованное, но рациональное. Причем это не так рискованно, как основываться на удобном предположении, будто ничего не изменится, не так рискованно, как следовать предсказаниям о том, что должно произойти или что кажется наиболее вероятным.

Менеджеры должны понять, что им обязательно нужно систематически работать над будущим. Но это не означает, что менеджер может заниматься уменьшением рисков и неопределенности. Такое смертному человеку не под силу. Единственное, что он может попытаться сделать, — это отыскать, а подчас и создать правильный риск и способ использовать неопределенность. Смысл работы над созданием будущего заключается не в том, чтобы решить, что нужно сделать завтра, а в том, чтобы понять, что необходимо сделать сегодня, чтобы это завтра вообще наступило.

Мы постепенно учимся систематически, целенаправленно и уверенно заниматься такой работой. Исходная точка для этого — понять, что существуют два разных, хотя и во многом дополняющих друг друга подхода.

• Отыскать и использовать временной промежуток между появлением разрыва в экономике и обществе и его максимальным воздействием, — это можно назвать предсказанием будущего, которое уже случилось.

• Внедрить в это еще не сформировавшееся будущее новую идею, которая пытается появиться на свет. Такой подход можно назвать созданием будущего.

Будущее, которое уже случилось

Между серьезными социальными, экономическими или культурными событиями и их максимальным воздействием существует некий промежуток времени. Резкий подъем или резкий спад рождаемости повлияет на количество трудовых ресурсов только через пятнадцать-двадцать лет. Но эта перемена уже произошла. Только катастрофа, например разрушительная война, голодомор или пандемия, может оказать воздействие уже на завтрашний день.

Все это представляет собой возможности для будущего, которое уже случилось. Следовательно, их можно назвать потенциалом. Но будущее, которое уже случилось, находится где-то за пределами существующей организации, вне ее — это изменения в обществе, в знаниях, культуре, промышленности или экономической структуре.

Более того, это скорее серьезное изменение, нежели тенденция, разрыв в модели, а не ее вариация. Конечно, выделять ресурсы, исходя только из прогнозов, — это огромный риски неопределенность. Но риск ограничен. Мы не можем точно сказать, как быстро проявится воздействие перемены, но то, что оно обязательно станет заметным, можно утверждать с большой долей уверенности. К тому же мы также уверенно можем и описать это влияние.

Чтобы мы могли пользоваться фундаментальными знаниями в течение следующих десяти или пятнадцати лет, они должны существовать уже сегодня. В середине XIX века можно было только строить догадки о том, какие последствия окажет на экономику открытие электричества Майклом Фарадеем. Огромное количество этих догадок, несомненно, оказались далекими от реальности. Но то, что этот прорыв в совершенно новую область энергии будет иметь огромное значение, можно было сказать без каких-либо сомнений.

Серьезные изменения в культуре тоже начинают проявляться в течение долгого периода времени. Особенно справедливо такое утверждение по отношению к самой тайной, но в то же время самой всеобъемлющей культурной перемене — изменению в человеческом сознании. Ни у кого не возникает сомнений, что далеко не все современные развивающиеся страны смогут быстро добиться успеха. Наоборот, вполне вероятно, что только некоторые из них преуспеют, но и им доведется пережить немало трудностей и серьезных кризисов. Но то, что народы Латинской Америки, Азии и Африки осознали возможности для развития и загорелись этой идеей — это факт. Так начинается движение, остановить которое может только природная катастрофа. Возможно, эти страны не смогут поднять на достаточный уровень свою промышленность, но хотя бы на ощутимый период в истории они выдвинут промышленное развитие на передний план, а трудные времена могут лишь обострить их новое осознание того, что промышленное развитие возможно и необходимо.

Перемены, приводящие к будущему, которое уже наступило, можно выявить в ходе систематических поисков. В первую очередь следует обратить внимание на демографическую ситуацию. Изменения в составе населения наиболее значимы — для трудовых ресурсов, для рынка, для социальных тенденций и экономических перспектив. При нормальном ходе событий они самые необратимые. Известно, что у таких изменений минимальный разрыв между самой переменой и ее воздействием: прежде чем повышение рождаемости приведет к повышенному спросу на места в школьных классах, пройдет не меньше пяти-шести лет. К тому же последствия изменений в составе населения почти всегда предсказуемы.

Еще одна область, где всегда можно попытаться найти будущее, которое уже наступило, — это знания. Однако эти поиски не стоит ограничивать только существующими областями знания в организации. Стремясь отыскать будущее, мы предполагаем, что, скажем, бизнес будет выглядеть иначе. А одна из основных сфер, где можно рассчитывать заметить этот изменившийся бизнес, — ресурс знаний, на которых основан особый успех конкретной организации. Следовательно, нужно обратить внимание на основные области знаний, независимо от того, связаны ли они напрямую с бизнесом или нет. И если нам посчастливится заметить серьезную перемену, которая еще не оказала существенного влияния, за этим должен последовать вопрос: "Не скрыты ли в этом какие-то возможности, которые мы можем и должны предугадать?"

Науки, изучающие поведение, — вот пример серьезной перемены в области знаний, хотя едва ли какая-то компания признает прямую взаимосвязь между ними и собой. Теория обучения — та сфера психологии, где за последние семьдесят пять лет были получены действительно новые знания. Хотя может показаться, что это едва ли имеет отношение к менеджерам, однако новые знания, вполне вероятно, окажут влияние не только на форму и содержание образования, но и на материалы преподавания и изучения, на школьное оборудование, дизайн школы и даже на исследовательские организации и на их менеджмент.

Стоит также внимательнее присмотреться к другим отраслям, другим странам и рынкам, при этом задаваясь вопросом: Не случилось ли здесь чего-то, что могло бы быть полезным для нашей отрасли, страны или рынка?

Затем обязательно нужно спросить: Не происходит ли в структуре отрасли чего-то такого, что указывает на серьезные перемены?

Одна такая перемена, полным ходом происходящая во всем промышленном мире, — это революция материалов, в ходе которой стираются грани, традиционно разделявшие различные потоки материалов. Всего одно поколение назад потоки материалов были разделены с самого начала и до конца. Например, бумага служила главным производственным материалом, в который можно было превратить древесину. В свою очередь, бумагу приходилось делать только из древесины. Та же ситуация наблюдалась и с другими материалами: алюминием и бензином, сталью и цинком. Большая часть готовой продукции, полученной из этих материалов, имела конкретное, уникальное конечное назначение. Другими словами, большинство веществ определяло конечное назначение, а большинство конечных назначений определяло вещества. Однако сегодня даже процесс больше не является уникальным. Бумажная промышленность все больше заимствует технологические процессы, которые были разработаны для производства и преобразования пластмассы, а в текстильной отрасли все большее распространение получают процессы из бумажной промышленности.

В пределах бизнеса также можно найти указания на события, которые хотя и являются базовыми и необратимыми, все еще не проявились в полную силу.

Зачастую одним из таких указаний может стать внутреннее трение в компании. Внедряется что-то новое, и сразу же становится источником разногласий. Несомненно, это говорит о том, что затронут болезненный вопрос, довольно существенный, потому что новая деятельность является предвосхищением будущих перемен, а значит, вступает в противоречие с существующими моделями.

Например, когда в американской компании разработка продукции выделяется в самостоятельную функцию как особый вид работы, это вызывает трения. Как правило, они проявляются в виде долгих споров, к какому подразделению относится новая деятельность. Может быть, к маркетингу? Или к исследованиям и инжинирингу? На самом деле эти споры касаются не столько новой функции, сколько первых проблесков осознания того, что из-за маркетингового подхода все остальные функции теперь воспринимаются как второстепенные, и все они являются не создателями результатов, а только центрами издержек. Однако все это должно привести к фундаментальным переменам в организации. Именно из-за предвосхищения этих перемен люди так болезненно реагируют на их признак — разработку продукции.