Социология - Бачинин В.А. - Адаптивная природа права

Цивилизация как самоорганизующаяся система имеет в своем распоряжении целый ряд механизмов, позволяющих ей поддерживать себя в состоянии динамического равновесия. Имея свои собственные нужды, цивилизационная система должна доводить их до индивидов и заставлять их адаптироваться к этим внешним для них потребностям гигантской сверхсистемы. Для этого и существуют различные социальные нормы, в том числе и нормы права, выполняющие роль своеобразного посредника между цивилизацией и индивидом.

Существующая со времен античности классическая концепция мудрости изображала философа как мудрена, способного непосредственно улавливать нужды цивилизационного

макрокосма. Они представали перед его умственным взором как некие высшие, сверхличные требования Логоса, Номоса, Бога и т. д. Между ними и личностью мудреца не стоят правовые нормы. Мудрец готов свободно, исходя из одной своей способности к пониманию сути вещей, подчиняться Логосу иди Богу. Для всех же остальных, не способных к непосредственному умозрительному восприятию, цивилизация вырабатывает систему нормативных опосредующих звеньев, которые предназначены к тому, чтобы адаптировать поведение обычных людей к ее сверхличным нуждам.

Адаптирующее воздействие норм состоит в том, что они заставляют индивидов корректировать или трансформировать свое социальное поведение, выбирать из всего многообразия возможных вариантов действий прежде всего должные, одобряемые с позиции морали и права. Цивилизации необходимы не все виды возможной социальной активности индивидов, а лишь те, что позволяют ей пребывать в динамично-равновесном состоянии, сохраняться и развиваться.

Возникает следующее распределение ролей:

а) цивилизация выступает как система, требующая от своих подсистем и элементов, чтобы они адаптировались к условиям, необходимым для ее самосохранения и развития;

б) социальные субъекты (индивиды и разномасштабные группы) выступают как адаптанты, от которых требуется, чтобы они приспосабливали свое поведение к нуждам цивилизационной системы;

в) право как нормативный механизм, осуществляющий взаимную адаптацию цивилизации и индивидов друг к другу.

Чем сложнее и содержательнее цивилизационная система и чем развитее ее элементы, тем острее необходимость в эффективных средствах сглаживания тех противоречий, что неизбежно возникают при столкновении интересов целого и его частей. Эти противоречия способны обретать характер драматических столкновений в тех случаях, когда государство присваивает себе права полномочного представителя всей цивилизационной системы и пытается диктовать свои требования противоположной стороне, не считаясь с ее встречными нуждами.

Социологема законопорядка

В основании законопорядка, как такового, лежит базовое структурообразующее начало. По отношению к живой ткани социально-правовой практики оно выступает в качестве достаточно жесткой внутренней конструкции, или своеобразного "скелета". Его можно обозначить при помощи известного греческого термина номос (букв, закон).

Законопорядок предстает как открытая система-структура, способная обмениваться с окружающим ее социальным "контекстом" материальными, информационными и энергетическими компонентами. В ходе подобных обменов происходит регенерация, обновление ветшающих нормативных структур. Устаревшие, отжившие элементы правовой системы сменяются новыми. И в этих процессах есть много общего с тем, что происходит в живой природе с органическими системами.

Процессуальность, динамизм системы законопорядка заданы рядом ценностно-нормативных установок, вместе составляющих ее номос. Последний не позволяет ей выходить из "берегов" содержательной и функциональной целесообразности.

Субстанциональными признаками цивилизованного законопорядка являются следующие его свойства;

1) нацеленность на поддержание состояния сбалансированной равновесности всей общественной системы как целого;

2) контроль за соразмерностью частей и элементов, социальной системы;

3) обеспечение устойчивости, стабильности социальных институтов, исправности их функциональных механизмов;

4) создание правовых гарантий для разнообразных форм кооперирования конструктивных усилий социальных субъектов.

В результате эффективного функционирования всех структур системы законопорядка общественный организм обретает реальную возможность для поддержания своего социального здоровья и успешного самовоспроизводства. А это, в свою очередь, позволяет прогнозировать изменения, происходящие в его структурах.

Возможны различные типы законопорядка, среди которых можно выделить две исходные модели. Первая из них — механистическая, чья структура отдаленно напоминает часовой механизм. Вторая — органическая, то есть представляющая собой некоторое подобие живого организма.

В механистической модели законопорядка присутствует жесткая заданность исходных условий функционирования, однозначность обязательных действий, предписанных всем элементам социально-правовой системы. При этом каждый элемент и вся система законопорядка в целом находятся в прямом подчинении внешней по отношению к ним силе.

Механистически организованный законопорядок является источником сугубо рассудочных представлений о его полной.

абсолютной подконтрольности внешним управляющим воздействиям, исходящим из единого, головного пункта.

Органическая модель законопорядка представляет собой открытую и потому более сложную систему, живо обменивающуюся информацией с социальной средой, оперативно реагирующую на все происходящие в обществе изменения и стремящуюся своевременно адаптироваться к ним. Кажущаяся неустойчивость и податливость внешним воздействиям являются не слабостями, а, напротив, ее сильными сторонами. Благодаря открытости и динамизму она способна успешно находить разнообразные правовые средства сглаживания и взаимного примирения противоположных социальных позиций и тем самым сообщать общественному целому дополнительную жизнеспособность.

Можно предположить, что, кроме механистической модели законопорядка, строящейся при помощи усилий рассудка, и органической модели как результата созидательной активности разума, должна существовать еще и третья модель, в построении которой ведущую роль играла бы интеллектуальная интуиция. Этот тип законопорядка мог бы представлять собой своеобразное подобие танцующего бога Шивы. Сверхсложность его нормативных структур, разнонаправленность присутствующих в нем ценностных векторов были бы подчинены законам высшей справедливости и гармонии.

Реальные разновидности оптимального законопорядка располагаются между полюсами двух предельных состояний — аномии, при которой правовые регуляторы практически не функционируют, и социальной гармонии, где необходимость в правовых регуляторах практически сходит на нет, поскольку они уступают первенство нравственным регуляторам. Если с состояниями аномии человеческий род знаком очень хорошо, то состояние социальной гармонии, охватывающей достаточно масштабную общность, ему практически неведомо. То есть социальная гармония — это категория из области должного, а не сущего. Представляя собой не жизненную реалию, а желанный идеал, гармония выступает в качестве ориентира, указывающего перспективу развития законопорядка. Таким образом, динамику становления и совершенствования законопорядка можно представить как путь от аномии к социальной гармонии.