История социологии - Зборовский Г.Е. - Концепция "возвращающегося домой"

"Возвращающийся домой" — так называется одна из работ Шюца, посвященная описанию и анализу взаимопонимания между людьми, процесса возвращения домой человека, который в нем давно не был. В основе ее — автобиографические наблюдения и воспоминания, фрагменты собственной жизни социолога периода Первой мировой войны: в качестве солдата австрийской армии он успел принять участие в последних боевых действиях. Молодой Шюц испытал на себе все трудности и самой войны, и возвращения домой после ее окончания. Причем речь идет не столько о трудностях житейских, бытовых, чисто физических страданиях, сколько о явлениях социально-психологического порядка, связанных с установлением взаимопонимания, диалога с близкими людьми по возвращении домой.

Неожиданно оказалось, что эта проблема вообще в высшей степени актуальна и для личности, и для общества в лице тех или иных социальных общностей, групп, институтов. Ведь в принципе человек возвращается домой не только после войны, но и после длительного отсутствия, связанного с иными причинами. Это могут быть путешествия, эмиграции, продолжительные командировки и т.д., в ходе которых индивид лишен тесной связи с домом. И каждый раз возвращение в него чревато непредсказуемыми последствиями.

Другими словами, концепция "возвращающегося домой" дает возможность социологического исследования поведения различных групп людей (военнослужащих, эмигрантов, чужестранцев, путешественников, обучающихся в других городах и странах студентов, находящихся в деловых командировках людей и т.д.), выключенных на длительное время из привычной для них повседневной жизни вдали от своего дома и затем включающихся в нее. Более того, речь может идти о только появляющихся социальных группах, в том числе маргинальных, у которых возникают свои образы новой социальной реальности, несовместимые с первой, старой, домашней, привычной для них в прошлом. Следовательно, феноменологическая социология позволяет изучать, как представители определенных социальных групп сквозь призму своих биографий (или биографических ситуаций) интерпретируют социальные связи и отношения, многие социальные объекты и явления, а также то, к каким возможным социальным действиям ведет несовпадение различных образов социальной реальности, включая реальность дома.

В связи со сказанным возникает вопрос, что такое "дом", что стоит за этим понятием. Под ним Шюц понимает определенный образ, или способ, жизни, который "составляется" индивидом из привычных для него человеческих связей и отношений, существующих в семье, дружеской среде, включая привычные повседневные вещи, общение, разговор и т.д. "Составляется" не в смысле "создается", поскольку человек застает готовым все это и просто воспринимает его как данность, формируя, складывая в своем сознании привычную картину образов и отношений. Понятно, что человек знает, прежде всего, свою социальную реальность. Он в ней формируется, проходит основные фазы социализации, из этой реальности уходит в другую, привыкает к другой (или не привыкает, если это, к примеру, война — разве можно привыкнуть к ней, забыв все остальное?).

Но потом наступает время возвращения в первую, начальную социальную реальность, с которой связана прежняя жизнь, — домой. "Дом, — пишет Шюц, — это то, с чего мы начинаем, сказал бы поэт. Дом — это место, куда каждый намерен вернуться, когда он не там, — сказал бы юрист. Мы будем понимать под домом нулевую точку системы координат, которую мы приписываем миру, чтобы найти свое место в нем. Географически это определенное место на поверхности земли. Но дом — это не только пристанище: мой дом, моя комната, мой сад, моя крепость. Символическая характеристика понятия "дом" эмоционально окрашена и трудна для описания. Дом означает различные вещи для разных людей. Он означает, конечно, отцовский дом и родной язык, семью, друзей, любимый пейзаж и песни, что пела нам мать, определенным образом приготовленную пищу, привычные повседневные вещи, фольклор и личные привычки, — короче, особый способ жизни, составленный из маленьких и привычных элементов, дорогих нам. ...Дом означает одно для человека, который никогда не покидает его, другое — для того, кто обитает вдали от него, и третье — для тех, кто в него возвращается" [Шюц. 1995. С. 139J.

Что значит, с социологической точки зрения жизнь дома и жить дома? Здесь мы вновь должны обратиться к цитированию Шюца, который пишет, что "жизнь дома означает по большей части жизнь в актуальных или потенциальных первичных группах (здесь он ссылается на Ч. Кули. — Г.З.), т.е. в общем, с другими пространстве и времени, в общем окружении объектов как возможных целей, средств и интересов, основанных на непрерывной системе релевантностей. Жить дома — это значит воспринимать другого как уникальную личность в живом настоящем, разделять с нею антиципации будущего в качестве планов, надежд и желаний, наконец, это означает шанс восстановить отношения, если они прерваны. Для каждого из партнеров чужая жизнь становится частью его автобиографии, элементом личной истории" [Там же. С. 140].

Жизнь дома с другими Шюц связывает с возникновением общего пространства и времени. При этом "общность пространства означает, что определенный сектор внешнего мира доступен всем участникам отношения лицом-к-лицу. Внутри этого общего горизонта есть объекты общего интереса и общей релевантности. Общность времени не простирается столь далеко и не означает внешнего (объективированного) времени, разделяемого с партнером, но она означает, что каждый из них участвует во внутренней жизни другого" [Там же. С. 139].

Возвращение домой определяет, детерминирует новое восприятие социального мира. Так, в армии солдат привык подчиняться приказам командиров и действовать в условиях заданных свыше порядков, в которые он сам не может вмешаться и должен пассивно выполнять чью-то волю свыше. Возвратившись (или возвращаясь) домой, он попадает в изменившуюся ситуацию собственного выбора целей и средств их достижения. Шюц доказывает, что новая ситуация обнаруживается не только возвратившимся (возвращающимся), но и теми, кто "составляет" дом, в который приходит солдат. Социолог в связи с этим пишет, что "поначалу не только родина покажет возвращающемуся домой незнакомое лицо, но и он покажется странным тем, кто его ждет". Для всех — и для возвращающегося, и для тех, к кому он приходит, - становится очевидным, что он уже не тот, прежний, а другой.

Здесь необходимо сказать о термине "возвращающийся". Он фигурирует в виде возвратного несовершенного причастия, с помощью которого передается процесс, длящийся во времени. Человек физически уже вернулся, он дома, но феноменологически, психологически, социально он еще долго будет "возвращаться", если "вернется" вообще. Здесь Шюц говорит о практических шагах, которые должны быть осуществлены, чтобы это произошло: "Многое сделано, но еще больше предстоит сделать, чтобы подготовить возвращающегося домой ветерана к необходимости прилаживания к дому. Равно необходимо подготовить к его приходу и домашнюю группу. Через прессу и радио следует разъяснять домочадцам, что человек, которого они ждут, уже не тот, другой, и даже не такой, каким его воображают. Повернуть пропагандистскую машину в противоположном направлении, разрушить псевдотипы батальной жизни и жизни солдата вообще и заменить его на правду — не простая задача" [Там же. С. 142].

Рассматривая взгляды ученого на проблему "возвращающегося домой", нельзя не отметить ее актуальности в наше время. Более того, можно, с нашей точки зрения, говорить о росте этой актуальности, о значительном увеличении числа людей, которые находятся в состоянии "возвращения домой". Концепция Шюца являет собой пример социологической теории, направленной на решение конкретной жизненной массовой ситуации. Она ориентирована на достижение взаимопонимания людей, диалог между ними. Потребность в решении подобных проблем породила становление неклассической парадигмы социального знания и, как одну из ее разновидностей, феноменологическую социологию.