Социология - Бачинин В.А. - Законы социального общежития

Люди, руководимые страхом насильственной смерти, инстинктом самосохранения, стремятся обрести гарантии мира и безопасности. Это заставляет их создать государство, где естественное состояние уступает место законопорядку. Гоббс определяет государство как единую, нерасчленимую целостность с одним, общим центром, возникшую в результате общественного договора и предполагающую ответственность граждан перед властями и заботу властей о поддержании порядка и мира. Между государством и человеком существуют отношения изоморфизма: государство является своеобразным подобием человека, "искусственным человеком", многократно превышающим обычного человека размерами и силой. Гигантский государственный организм может нормально существовать только лишь в условиях мира. Гражданская смута действует на него как тяжелая болезнь, а гражданская война равносильна смерти. Для того, чтобы власть была сильной, она должна быть абсолютной. Когда этого нет, возникает опасность внутренних междоусобиц и распада государства. Являясь гарантом безопасности живущих в нем людей, государство оберегает их от внешних врагов и внутренних распрей. Одновременно оно защищает их частную собственность и права в области торговли и предпринимательства.

Власть государства имеет не божественное, а земное происхождение. Она возникает в результате общественного договора людей с целью их защиты. Верховная власть имеет абсолютный характер и не несет перед подданными никакой ответственности за свои действия. Граждане не вправе протестовать или добиваться изменения формы правления. Государство — это могучий "смертный бог", требующий от всех полного послушания. Естественное чувство, которое подданный питает по отношению к "земному богу", это страх. При этом, как утверждает Гоббс, страх вполне совместим со свободой. Когда, например, человек из страха, что корабль потонет, бросает свои тяжелые вещи в море, или же когда он из-за боязни тюрьмы платит долги, то это действия свободного человека, ибо он вполне может воздержаться от них, если пожелает. Столь своеобразно понимаемое "свободное" самопринуждение в глазах Гоббса оправдано, так как это единственная серьезная альтернатива тем опасностям, которыми чревато естественное состояние "войны всех против всех".

В теории Гоббса имеется формула права как совокупности санкционированных государством норм и законов, но в ней не сказано о естественных правах и прирожденных свободах личности. Это объяснялось особенностями "смутного времени", когда любой разумный человек готов был уступить свои права и свободы монарху, чтобы тот, в свою очередь, обеспечил ему безопасность и надежный социальный порядок.

Законы социального общежития

Гоббс предпринял попытку сформулировать основные, базовые нормы естественного права. Он именует их естественными законами, наделяя универсальным, абсолютным, безапелляционным характером. В них сведены воедино, унифицированы бесчисленные факторы социального бытия людей. Попытка осмыслить их в терминах закона несет в себе стремление естественно-правового мышления фундаментализировать свои принципы, объединить эмпирию с метафизикой, частное с всеобщим, юридическое с этическим. Вот эти естественные законы. 1. Следует искать мира и следовать ему, защищая себя при этом всеми возможными средствами. 2. В случае готовности других к миру человек обязан, если этого требуют интересы мира и самозащиты, довольствоваться такой степенью свободы по отношению к другим, какую он допустил у других по отношению к себе. 3. Люди должны выполнять заключенные ими соглашения. 4. Человек, получивший благодеяние от другого лишь из милости, должен стремиться к тому, чтобы тот, кто оказал это благодеяние, не имел разумного основания раскаиваться в своей доброте. 5. Каждый человек должен приноравливаться ко всем остальным. 6.Человек должен прощать прошлые обиды тем, кто, проявляя раскаяние, желает этого. 7. При отмщении люди должны сообразовываться не с размерами совершенного зла, а с размерами того блага, которое должно последовать за отмщением. 8. Ни один человек не должен делом, словом, выражением лица или жестом выказывать неприязнь к другому. 9. Каждый человек должен признавать других равными себе от природы. 10. При вступлении в договор ни один человек не должен требовать себе предоставления какого-либо преимущественного права, на предоставление которого другому человеку он не согласился бы. 11. Если человек уполномочен быть судьей в споре между двумя другими, то естественный закон предписывает ему беспристрастно их рассудить. 12. Неделимые вещи должны использоваться, если это возможно, сообща, при этом, если количество вещей позволяет, то без ограничений, а в противном случае — пропорционально числу тех, кто имеет на них право. 13. При равном праве владения либо устанавливается поочередное пользование, либо же первоочередное владение и пользование предоставляется по жребию. 14. Жребий может быть двоякого рода. Первый — установленный, то есть тот, который устанавливается соглашением сторон. Второй — неустановленный, или естественный, возникающий в результате, например, первородства. 15. Тем, кто является посредниками мира, должны быть даны гарантии неприкосновенности. 16. Никто не может быть судьей самого себя. 17. В случае спора стороны должны подчиниться решению арбитра. 18. Никто не имеет права быть судьей в деле, в котором в силу естественных причин он имеет пристрастие. 19. В спорах о факте судья не должен доверять одной стороне больше, чем другой (при отсутствии иных аргументов); он обязан доверять третьим лицам.

Для всех естественных законов, которые Гоббс называет неизменными и вечными, базовой является древняя, универсальная этическая формула, часто называемая "золотым правилом": "относись к другим так, как ты хотел бы, чтобы они относились к тебе".

Обращают на себя внимание несколько характерных особенностей этих естественных законов. Во-первых, все они имеют долженствовательный, нормативный, обязывающий характер. Это не констатация сущего, не фиксация социальных реалий, а модели желаемого. Их "законность" заключается в том, что они составляют совершенно необходимое нормативно-ценностное основание, без которого цивилизованное общество просто не может существовать в качестве такового. Именно это обстоятельство придает им статус чрезвычайной значимости, что и позволяет Гоббсу именовать их не иначе как "законы". Во-вторых, несмотря на естественно-правовой характер этих законов, в них слабо ощущается присутствие религиозной нормативности, но зато в огромной степени представлена нормативность нравственно-этическая. В этом несомненно проявилась одна из существенных тенденций Нового времени, состоявшая в постепенном уменьшении доли религиозной мотивации в нормативно-ценностном сознании. На ее фоне естественно-правовому мышлению удается сохранить пафос абсолютности и универсальности за счет обращения к всеобщим требованиям естественной нравственности. В-третьих, естественные законы Гоббса позволяют говорить о них как о нравственно-правовом феномене христианской цивилизации. Евангельские заповеди, несмотря на кажущуюся религиозную индифферентность формулировок, в "снятом", трансформированном виде присутствуют в законах. В них практически отсутствует дух древнего талиона и ветхозаветного "Моисеева права" и, напротив, все подчинено призыву Христа: "Итак, во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними". В-четвертых, естественными эти законы можно считать в том смысле, что они открываются людям не через рациональное знание, но через глубинные склонности, коренящиеся в самой сути человеческой природы и позволяющие людям, несмотря ни на что, строить нравственно-правовой мир цивилизованности и культуры. Долг государства — обеспечивать соблюдение всех этих законов, превратить их из естественных в гражданские.