Третий период современного этапа социологии охватывает примерно полтора десятилетия: 1970-е — первая половина 1980-х гг. Для зарубежной (американской и западноевропейской) социологии он означал стремление к существенному обновлению теоретического арсенала в рамках ряда появившихся концептуальных направлений — постиндустриализма (Д. Белл, А. Турен), структурализма и постмодернизма (К. Леви-Стросс, М. Фуко, Ж. Деррида, Ж. Лакан), модернизации (С. Айзенштат, М. Леви, У. Мур), неофункционализма (Дж. Александер, П. Коломи) и др. Структурный функционализм получает свое дальнейшее развитие в творчестве Н. Лумана. Системный анализ исторического действия и концепцию общества, построенную на нем, демонстрирует А. Турен. Ему же принадлежит социологическая теория социальных движений. Теорию коммуникативного действия создает Ю. Хабермас.
Многие из названных и иных зарубежных исследователей стремятся как можно резче отгородиться от классических идей социологии, заявляя о поиске принципиально новых путей развития этой науки. Тем не менее, преемственность в развитии социологии в рамках третьего периода как с предшествующими двумя периодами, так и с классическим этапом просматривается достаточно очевидно. Что же касается теоретического конструирования в социологии, то оно, конечно же, имело место и было связано, прежде всего с развитием прежних и созданием новых парадигм. Продолжая использование таких типов парадигм, как структурные и интерпретативные, социологи особое внимание начинают обращать на интегративные и объединительные парадигмы (рассмотрению всех основных типов и наиболее активно используемых парадигм в различных главах учебника будет уделено соответствующее внимание).
В 1970 — начале 1980-х гг. заявляет о себе первыми крупными работами новое поколение социологов-теоретиков (Э. Гидденс, Дж. Александер, Дж. Ритцер, Р. Будон, П. Бурдье, Ю. Хабермас и др.), которому в рамках следующего периода будет суждено сыграть главную роль в развитии академической теоретической социологии. Существенно усиливается влияние западноевропейской социологии (начавшееся еще в конце 1950-х — 1960-х гг.). Намечается постепенный переход к социологии постмодерна. Именно в рамках третьего периода зарождается социологический интерес к созданию интегрированных теорий и концепций, который затем в полной мере проявится уже в конце 1980-х — 1990-е гг.
Усиливается роль всемирного социологического сообщества, возглавляемого Международной социологической ассоциацией. Заметными событиями в его жизни становятся международные социологические конгрессы. За период с 1970-го по 1986 г. их состоялось пять (VII конгресс, 1970, Варна; VIII конгресс, 1974, Торонто; IX конгресс, 1978, Упсала; X конгресс, 1982, Мехико; XI конгресс, 1986, Нью-Дели). Если на предшествующих Варненскому шести конгрессах количество участников варьировало от нескольких сотен до 2 тыс. (на конгрессе в Эвиане, 1966), а наибольшее количество представленных стран равнялось 51, то, начиная с Варны, численность участников не опускалась ниже 3 тыс. социологов, количество же представленных государств превышало 80—90, достигая иногда рекордных цифр (130—140 стран, как это было в Упсале и Мехико).
Теперь коротко охарактеризуем — в рамках второго и третьего периодов современного этапа — развитие отечественной социологии. Говоря о ней, нужно сказать, что она стала проявлять первые признаки жизни (после трех десятилетий забвенья) лишь в конце 1950-х — начале 1960-х гг., т.е. во время так называемой "хрущевской оттепели". Начинается новый период в развитии социологии, который продолжался вплоть до середины 1980-х гг. В границах этого периода социология добилась заметных результатов. Прежде всего, она стала легально развиваться и как теоретическая, и как эмпирическая наука. В начале периода были проведены важные исследования культурно-технического уровня рабочего класса, научно-технического прогресса, отношения рабочих к труду, бюджетов времени различных категорий населения, брака и семьи, молодежи и др.
Первые конкретные исследования и работы с их анализом и обобщением проводились (а затем публиковались в книгах и статьях) в четырех центрах — Москве, Ленинграде, Новосибирске, Свердловске. Однако статус социологии в СССР был явно принижен, в лучшем случае она рассматривалась как конкретный раздел философской науки, не имеющий своего самостоятельного предмета и нацеленный на сбор эмпирического материала для его теоретического обобщения в рамках исторического материализма, который и рассматривался как общая социологическая теория.
В 1969 г. был создан Институт конкретных социальных исследований АН СССР (с 1972 г. — Институт социологических исследований, с 1990 г. — Институт социологии АН СССР, с 1992 г. — Институт социологии РАН). С1974 г. стал издаваться журнал "Социологические исследования". Появилось немало ярких ученых, среди которых известными не только в нашей стране, но и за рубежом стали Б.А. Грушин, Т.И. Заславская, А.Г. Здравомыслов, Л.Н. Коган, И.С. Кон, Ю.А. Левада, Г.В. Осипов, А.Г. Харчев, О.И. Шкараган, В.Э. Шляпентох, В.Н. Шубкин, В.А. Ядов и др.
Однако на состоянии социологии не мог не сказаться общий дух периода "застоя". Науке с большим трудом приходилось преодолевать сопротивление командно-административной системы. Партийно-бюрократическому аппарату социология если и была нужна, то только лишь как инструмент апологетики его деятельности. Поэтому со стороны аппарата постоянно чинились препятствия талантливым ученым, выводы ряда интересных исследований не были опубликованы вследствие остроты анализируемых проблем. Некоторые социологи были подвергнуты гонениям, отдельные ученые вынуждены были уехать за рубеж.
Глава 20 Американская эмпирическая социология и ее развитие в 1920-1930-х гг. Чикагская социологическая школа
§ 1. Появление и характерные особенности эмпирической социологии
Понятие эмпирической социологии и причины ее появления
Принципы и постулаты позитивизма в эмпирической социологии
Специфика эмпирического социологического знания
Разновидности эмпирической социологии
Причины "американизации" эмпирической социологии
§ 2. Развитие эмпирической социологии в США в 1920-1930-х гг.
Вехи творческого пути У. Томаса и Ф. Знанецкого