Менеджмент - Питер Друкер - Школа в обществе

Школа долгое время была основным социальным институтом (на Западе — начиная с эпохи Возрождения, на Востоке — несколько меньше). Но обычно она учила "жизни в обществе", но не была его частью. Школа представляла собой отдельный институт, который очень редко, практически никогда, не объединялся с другими учреждениями. Самые первые школы на Западе, бенедиктинские монастыри в начале средних веков, в первую очередь обучали будущих монахов, а не мирян. Школа предназначалась не для взрослых, корень слова "педагогика" — ртс1о8 — по-гречески означает "мальчик".

Тот факт, что сегодня школа должна будет становиться активной частью общества, станет такой же радикальной переменой, как и любые изменения в методах обучения или преподавания, в сути излагаемого материала или в самом учебном процессе. Школа и дальше будет заниматься обучением молодежи. Но поскольку обучение теперь становится пожизненным занятием, которое не бросают по достижении взрослого возраста, то и школы придется изменить с тем, чтобы они подходили для такой деятельности. Школам придется стать открытыми системами.

Почти повсеместно школы построены на предположении о том, что ученик должен переходить на определенный этап в конкретном возрасте, получив предписанную и стандартизованную подготовку. Ребенок идет в детский сад в пять лет, в начальную школу — в шесть, в среднюю — в двенадцать, становится старшеклассником в пятнадцать лет, в колледж или университет поступает в восемнадцать и т.д. Если пропустить один из этапов (за исключением детского сада), человек навсегда выпадет из системы и никогда не сможет в нее вернуться.

Для традиционной школы это является очевидной аксиомой, практически законом природы. Но такое предположение несовместимо с самой природой знаний и с требованиями общества знаний. Сегодня нужна новая аксиома: "Чем больше человек учится, тем больше ему нужно будет учиться в будущем".

В Соединенных Штатах Америки все чаще считается, что врачи, юристы, инженеры, руководители компаний должны раз в несколько лет возвращаться в школу, чтобы не остаться с устаревшими знаниями. Но в других странах возврат взрослых к формальному обучению по-прежнему остается исключением, особенно возврат взрослых к приобретению передовых знаний в тех областях, где они уже многое изучили и имеют высокую степень. В Японии это явление до сих пор почти неизвестно, такая же ситуация сохраняется во Франции, Италии, в большей части Германии, Великобритании и Скандинавии, Но эта практика должна стать стандартной во всех развитых странах.

В последнее время появилось еще более новое требование — сделать систему образования открытой, т.е. позволить людям подключаться к ней в любом возрасте.

Даже в таких странах, как США и Япония, где очень большой процент молодых людей поступает в университет, еще больше заканчивают обучение, достигнув шестнадцати или восемнадцати лет. Нет никаких оснований полагать, что большинству из них не хватает интеллекта для выполнения умственного труда. Все эксперименты свидетельствуют об обратном. Но этих молодых людей чаще всего отличает от студентов университетов лишь нехватка денег. Кроме того, довольно много одаренных молодых людей не идут в университет, потому что в восемнадцать лет они уже становятся взрослыми и хотят быть ими, а не продолжать прятаться в коконе юности. Десять лет спустя многие хотят возобновить обучение. Тогда — и об этом скажут все, кто их учил, — они становятся самыми прилежными учениками, и не только из-за своей главной мотивации. Теперь они хотят учиться, в то время как девятнадцатилетние делают это только потому, что им так сказали.

Но что еще важнее, открытый доступ к обучению независимо от возраста и полученного образования в прошлом - это социальная необходимость.

Люди должны иметь возможность на любом этапе жизни продолжить формальное образование и заняться умственным трудом. Общество должно быть готово предоставить людям ту работу, для выполнения которой они подготовлены, независимо от их возраста.

Обучением больше не будут заниматься исключительно школы. Все чаще его будут обеспечивать совместные предприятия, в которых школы будут выступать в качестве партнеров, а не монополистов. Во многих областях школы также станут всего лишь одними из множества имеющихся образовательных учреждений, им придется конкурировать с другими поставщиками подобных услуг.

Школы, как уже говорилось, традиционно были местом, где люди учатся, а рабочее место — это там, где они работают. Но в будущем эта граница будет все больше размываться. Теперь школы станут местом, где взрослые продолжают учиться, хотя при этом и работают с полной занятостью. Они будут возвращаться в школу на трехдневный семинар, на недельный курс, на интенсивные трехнедельные занятия или для того, чтобы заниматься два вечера в неделю в течение нескольких лет, пока не получат степень.

Но при этом взрослые будут продолжать учиться и на рабочем месте. Тренинг, конечно же, — это не новое явление, но до сих пор оно предоставлялось только для новичков. Все чаще тренинг в том или ином виде тоже станет пожизненным. Взрослый — особенно с передовыми знаниями -будет не только учить, но и учиться сам, будет и учителем, и учеником. В США работодатели уже сейчас тратят на тренинги взрослых работников почти столько же денег, сколько страна расходует на обучение учеников в формальных школах.

В будущем должно появиться также такое явление, как формальное партнерство между школами и организациями-работодателями. Немцы со своими программами ученичества на производстве еще сто пятьдесят лет назад объединили школу и работодателя с целью обучать молодежь. Но теперь школам и работодателям нужно будет учиться сотрудничать и в развитии знаний взрослых сотрудников. Эта задача — будь то повышение квалификации высокообразованных людей или обучение тех, кто по какой-либо причине в юности не смог получить образование, — будет выполняться с помощью различных партнерских программ, альянсов, интернатуры, когда школы работают вместе с другими организациями. Школам нужен стимул к работе со взрослыми и организациями-работодателями, так же как взрослым и организациям, в которых они работают, нужен стимул для сотрудничества со школами.